И тут появились мы.
Сообщение от Вихо было неожиданным и даже шокирующим. Ну еще бы, привезти новую жену из России. Такого резервация не видела со дня основания. Как Вихо уговорил совет старейшин — загадка. Но разрешение было получено, и мы с мамой приехали в поселок на берегу океана.
Про своих девочек, девушек, женщин Брэйди не говорил ничего и никогда. А я не спрашивала, хотя именно это мне хотелось знать больше всего.
Иногда Брэйди расспрашивал меня о жизни в России. Скрывать было нечего, и я выкладывала все как есть. Было странно видеть опасный, хищный блеск его глаз, когда разговор заходил о папке. Однажды заметив его, я старалась избегать таких тем. Больше рассказывала о городах, в которых мы жили и о наших переездах.
Но чаще всего, днем у нас постоянно бывали в гостях парни. Ли забегала, чтобы пошептаться с Брэйди о чем-то важном и секретном или он просто сидел в гостиной, уткнувшись носом в ноутбук, следя за бесконечными колонками бегущих цифр.
Тогда я тоже спускалась в холл, раскладывала учебники и тетради на журнальном столике, и начинала усердно заниматься, радуясь простой возможности быть рядом с ним. Бывало, Брэйди закрывал свой ноутбук и присаживался посмотреть, как у меня идут дела с изучением математики. Иногда брался объяснить, что к чему. У него неплохо получалось.
Самое смешное, что, объясняя мне какое-нибудь заковыристый логарифм, или просто рассказывая, как он с ребятами очередной раз устроил гонки на мотоциклах по раскисшей от весенних дождей грунтовой дороге, Брэйди использовал спички. У него в кармане всегда был полный коробок. Стараясь полнее донести до меня смысл, он складывал из спичек различные фигуры. Это могли быть извилистые линии, обозначавшие маршрут их гоночной трассы, знаки квадратного корня, модуля и, даже, простейшие графики функций. Иногда, увлекшись рассказом, он просто выкладывал из спичек аккуратный колодец, отрывал от моих черновиков прямоугольничек бумаги, складывал его пополам и ставил сверху на эту конструкцию. Получался домик. Мне он больше напоминал совсем другое строение, которое в российских деревнях устраивали обычно в самом углу двора, но я никогда не говорила ему об этом.
Детский набор, предлагающий сделать из спичек домик Санты, очень живо напомнил мне Брэйди, каким он бывал в самые лучшие наши минуты. И когда продавец, наконец-то, обратил на меня внимание и спросил: «Что угодно мисс?», я, не раздумывая, ткнула пальцем в набор из спичек.
Последний пункт из списка — вычеркнут. Можно было отправляться домой. Вот только хорошо было бы перед отъездом перекусить где-нибудь. Стакан молока на завтрак — маловато даже для меня. Желудок настойчиво напоминал о том, что время давно обеденное, а там и до ужина недалеко. Я забралась в машину, кинула на заднее сиденье последний сверток. Карточка с надписью «Брэйди» устроилась под лентой на упаковке, и от нее в салоне стало уютнее. На душе потеплело, и я почти напевала, когда выруливала с парковки. То, что произошло дальше, случилось настолько быстро, что я просто не успела ничего понять.
Стоянка осталась позади. Я выруливала, рассчитывая встроиться в общий, гудящий, смердящий бензиновыми выхлопами, поток. Откуда перед самым капотом фордика взялся тот здоровенный черный джип непонятно. С негромким треском моя машина влепилась в зад черного звероподобного автомобиля, и меня швырнуло вперед, на рулевую колонку. Ремень безопасности жестко впился в грудь, дыхание перехватило. Шапка слетела с головы, волосы упали на лицо, закрывая обзор. Я пыталась выбраться, освободиться от ремня, но только напрасно барахталась и ломала и без того недлинные ногти. Откидывала с лица непослушные пряди и тихонько шипела от досады и страха. Вот это влипла, так влипла. Дверца черной машины негромко хлопнула, скрипнул снег под ботинками ее хозяина. Шаги приближались. Бессмысленно было пытаться избежать общения с ним, и я приготовилась оправдываться. Раздраженный мужской голос ввинчивался в мозг:
— Дамочка, я все понимаю: праздник, покупки, подарки, бла-бла-бла, но кто вам сказал, что не надо смотреть по сторонам?
Слышать это было неприятно и унизительно, но человек имел полное право так говорить. Мне оставалось лишь извиняться.
— Простите. Не думаю, что нарушила правила. Это просто какое-то недоразумение. Случайность.
— Случайность? — мужской голос повысился на октаву, а я сморщилась и еще раз попыталась отстегнуть ремень. — Дамочка, да вы в своем… Это опять вы?!
Последняя фраза была произнесена уже гораздо спокойнее и с таким искренним изумлением, что я отвлеклась от своего занятия и посмотрела на хозяина черного авто. Со стороны я, наверное, выглядела довольно глупо, потому что один раз взглянув на незнакомца, неприлично открыла рот и вытаращила глаза.
— Вы? — пискнула я в ответ. Сказать что-то более умное не получилось. Около моей машины стоял тот самый человек, которого я уже видела. Дважды. В Форксе, когда у меня чуть не украли сумку и в Порт-Анджелесе, в книжном магазине. Он уже улыбался.
— Может, выйдете? Будет проще говорить.
— Я не могу отстегнуть ремень.
Незнакомец обреченно вздохнул и открыл дверцу с моей стороны. Морозный воздух ворвался в нагретый салон, и я задохнулась летящим снегом и бензиновой гарью. Парень перегнулся через меня, отсекая запахи проезжей части и перебивая их своим, чистым свежим ароматом с едва уловимыми нотками древесной коры и мускуса, раздался легкий щелчок, и я оказалась на свободе. Неловко выбравшись из машины, я встала рядом с незнакомцем. Огляделась и поняла, что нам еще повезло. Обе машины стояли несколько в стороне от основного потока и не мешали движению. Не представляю, как так могло получиться. Видимо, я даже выехать не успела. Но откуда тогда передо мной взялся этот джип?