Дженни (фанфик по Сумеркам) - Страница 34


К оглавлению

34

Подготовка к учебе в образовательном центре шла полным ходом. Просмотрев программы нескольких курсов, я решила остановиться на практичной экономике. Это, конечно, не так романтично, как история мировой литературы или археология, зато потом я могла получить достаточно востребованную специальность. Был в моем выборе только один существенный минус — математика. Школьные знания по этому предмету оставляли желать лучшего. На ее изучение я и направила все силы. Какое-то время эта зубодробительная дисциплина помогала отвлекаться от других невеселых мыслей.

О Брэйди, например.

Временами я была твердо уверена, что он действительно безумно любит меня. И дело не только в его словах, сказанных памятным вечером. Слова — пыль. Это сквозило в каждом его поступке, каждом мимолетном прикосновении. Ему нравилось, например, смотреть как я с утра, сонная как сурок, едва переставляя ноги, иду на кухню, чтобы готовить завтрак. И застываю на пороге, потому что стол уже накрыт. Овсяная каша, молоко, яблоки… Он даже оладьи печь научился. Глядя на мою озадаченную физиономию, Брэйди начинал хихикать, трепал меня по волосам и легонько подталкивал к столу.

— Садись, ешь.

И сам усаживался напротив. Подперев голову рукой, он с удовольствием уплетал свою порцию и, время от времени, поглядывал на то, как я нехотя ковыряюсь ложкой в тарелке. После завтрака он частенько старался вытащить меня на прогулку, если погода не была совсем уж отвратительной. Я одевалась потеплее, и мы шли к пляжу, обрыву или в лес, если с моря задувал сильный ветер. Ничего не напоминает? Вот, вот. Точно так же чешут за ушком, кормят и выгуливают котят, симпатичных, пушистеньких, трогательных маленьких котяток. Это выглядело так умилительно, что поначалу я приходила в восторг. Казалось — о такой жизни можно только мечтать. Ну как же — человек, которого любишь всем сердцем, находится рядом, заботится о тебе, и при этом никаких пошлостей. Меня приводила в ужас одна мысль о том, что возможно скоро придется заняться сексом. Да я готова была бежать на край света, лишь бы избежать этой участи. Горло сдавливало спазмом, и жаркий румянец заливал лицо, как только я представляла, что руки мужчины снимают с меня одежду, полностью обнажая и трогают… Везде. Хотелось забиться в какой-нибудь угол потемнее, чтоб никто не нашел, и сидеть там до скончания веков.

Как сейчас вспоминаю ту ночь после тусовки на пляже.

Я лежала ничком на кровати и все мысли были только о том, что Брэйди хотел поцеловать меня. Если бы не Вихо, его губы коснулись бы моих.

Рубашка и свитер здорово пострадали, когда я трясущимися руками сдергивала их с себя. Не потому, что собиралась переодеться в домашнее, а потому, что плотно застегнутый воротничок рубашки и тугая горловина свитера мешали дышать. Мне было мало воздуха.

В голове творилось черти что. Глаза закрывались, и я снова видела лицо Брэйди в свете догорающего костра, слышала шорох мелких камней под ногами и голос. Негромкий голос, который я не спутаю ни с каким другим. «Я люблю тебя, девочка». Он так уверенно это сказал, как будто объяснял нерадивому ученику прописную истину и только в последних звуках фразы в глухом звучании его мягкого грудного голоса почудился некий надрыв. Почти мольба. От нее сладко застонало сердце, и я сдалась. Не могла не сдаться. Тяга, с которой я так упорно боролась, рванула наружу с удвоенной силой. А потом были его руки на моих плечах. Даже сквозь одежду я чувствовала жар его тела.

Легенда, рассказанная у костра. Она подтолкнула нас. Завороженная красивой историей, я почти поверила, что все в ней — правда. Но ведь такого быть не могло. Люди, которые превращаются в волков. Бред какой-то. Тут же вспомнились фильмы про оборотней. Множество. И везде одна и та же картинка. Человека ломало, с жутким звуком выворачивались кости, удлиняясь, вытягиваясь, придавая телу другую форму. Рвалась кожа. Существо обрастало шерстью, падало на четыре лапы.

Огромная собака заходится остервенелым хриплым лаем, кидается, встает на дыбы, удерживаемая цепью, скалит страшную пасть с огромными желтоватыми зубами, по которым стекают клочья пены…

Воспоминание всплыло внезапно. Голову сдавило железным обручем. Больно. Во рту появился знакомый тошнотворный привкус соли и ржавчины. Я торопливо вытянула из кармана джинсов платок и прижала к носу. Неужели кровь пойдет? Только не это. Надо отвлечься. Подумать о чем-то другом. И угораздило же меня вспомнить тот случай именно сейчас. Так некстати. Давно не вспоминала. И не хочу вспоминать больше никогда. Оборотни. Как же. Ерунда, конечно. Брэйди сказал, что верит в легенду совсем не для того, чтобы напугать. Наверное, ему хотелось, чтобы я поверила, что его чувство так же сильно, как у воина-волка.

И он хотел поцеловать меня. Всего лишь несколько минут назад Брэйди был так близко, что его дыхание касалось моих губ. Если бы нас не прервали, то… Наверное поцелуй был бы таким же жарким, каким я представляла его поцелуи с Ли.

Нетерпеливые жаркие объятия. Руки, с жадностью изучающие тела. Губы, встречающиеся в поцелуе, вначале намекающем и легком, который постепенно перерастает в глубокий и страстный. Испарина, выступающая на поверхности гладкой, смуглой кожи. Треск рвущейся ткани…

Треск рвущейся ткани? Оххххххххх. Об этом я не подумала. А должна была бы. Брэйди совсем взрослый. Он наверняка захочет… этого. А я… Я даже не знаю как это. Вернее — я знаю. Теоретически. В январе мне исполнится восемнадцать, и я, конечно, знаю, как все это происходит. Физиологию, так сказать. Источником этих полезнейших знаний служили, как у всех нормальных девчонок:

34